Клуб «Симбирский глагол». Жан МИНДУБАЕВ: «Человек из обоймы». Часть третья «Орлиные просторы».

«…Занять остров.. и владеть им на тех же основаниях, как и другими землями….»
(Из Указа Российского императора Николая Первого чиновникам Российско-Американской Компании по освоению Аляски и Сахалина).

Глава 1.
Эхо грома.
Девятнадцатого декабря 1986 года репортер «Столичной газеты» Иван Баев сидел в номере гостиницы «Алатау» и увлеченно диктовал по телефону редакционной стенографистке подробности невероятного события, последовавшего после назначения Геннадия Голбина на высший руководящий пост в республике:
«Явление Голбина в Алма-Ате было таким же стремительным и неожиданным как и в Симборске. Так же был срочно созван партийный пленум, так же лаконично было объявлено об уходе Кунаева с поста первого секретаря ЦК Партии Казахстана — и о рекомендации на его место «товарища Голбина Г.В.»
Он, как и в Симборске, был «избран» единогласно.
Заняла эта процедура всего восемнадцать минут. Но последствия этого партийного единения обернулись трагедиями для тысяч казахстанцев…
А начиналось это так. Утром 16 декабря площади перед зданием ЦК компартии Казахстана стала собираться молодежь с лозунгами и плакатами, которые призывали к отставке только что назначенного на высочайший руководящий пост в республике Геннадия Голбина. Молодые люди требовали избрать вместо него казахстанца то сеть , человека, постоянно проживающего и работающего в республике. Назывались и имена кандидатов, в числе их были русские, казахи — и представители других национальностей, для которых Казахстан являлся родиной. Перед собравшимися выступило несколько руководителей республики, в том числе и председатель правительства республики Нурсултан Назарбаев. Ораторы уговаривали молодежь разойтись — но все было безрезультатно. Обстановка накалялась с каждым часом…
Я был на Новой площади (бывшая имени Брежнева) – и своими глазами видел кошмар, в котором проявилось сопротивление надоевшему тоталитаризму, той привычной доперестроечной практике, когда руководящие персоны пребывают в абсолютной уверенности, что любое их решение неоспоримо , правильно — и непременно должно претвориться в жизнь….»
Как раз на этой патетической фразе в дверь номера постучали. На пороге возник товарищ в сером пиджаке и черных вельветовых штанах. Зачем он решил посетить репортера Баева – было непонятно.
— Трудитесь? — вежливо осведомился улыбчивый человек в сером пиджаке. — Похвальное усердие, товарищ Баев! Позвольте поинтересоваться вашим творчеством..
Показал свою «ксиву».
— Да читайте, коль вы так любознательны! – пожал плечами несколько обескураженный Баев.
Гость, пробежав глазами написанное, аккуратно сложил листок, засунул в карман пиджака. Снисходительно улыбнулся…
— Ну, зачем вы спешите с выводами, маэстро? Пока еще ничего не понятно в этих событиях. Разбираемся, разберемся, надеемся, что и вы нам поможете… Чего раньше времени будоражить читателей? Вот тянет вас всегда на горяченькое, острое, скандальезное… Ведь это вы, пребывая в Симборске, сильно испортили настроение Геннадию Васильевичу? Ну, когда тиснули в своей газетке заметку о том, что он отдал здание новой, только что построенной школы под лечебно-трудовой профилакторий для алкашей — а детишек оставил в старой, требующей ремонта развалюхе, где по столовой крысы носились… Вы же об этом писали, не так ли? Помню, как мы у себя в «конторе», читая это веселились. …Даже похваливали вас за отвагу… Но — как видите – для вашей судьбы эта заметка вышла боком… Уволили же из издания, не так ли?
— Было такое, — хмуро подтвердил Баев.
Он понял: этот молчаливый человек много чего знает – но — тоже — не одобряет дешевого популизма регионального партийного генсека Голбина. Однако исправно несет свою службу..
Это Баева несколько развеселило.
— Ладно, по рукам. Молчу до того времени, когда компетентные органы во всем разберутся..
. — Надо нам, Иван Борисович, кое о чем побеседовать. Возможно, вы что-то знаете, нам чем-то поможете? Дело на площади мутное; мальчишки и девчонки тут не самые главные.
— Думаю, вы и без меня можете обойтись. Я — газетчик, репортер. Что вижу — о том и рассказываю. Подводные течения, причины, вдохновители и организаторы этой бузы меня не интересуют. Я — фактограф, не более. Какая от меня польза?
— Если откровенно — вы же за Голбиным сюда примчались? У вас к нему личные счеты? Ну, имеется ввиду та заметка насчет построенной в Симборске новой школы, которую товарищ Голбин отдал под лечебно-трудовой профилакторий для алкаголиков- а детишек оставил в старой развалюхе, так?
— Мне за ребятишек было обидно! Бороться с пьянкой, наверное, надо — но не такими же методами, черт возьми!
— Ладно, замнем тему. Но все ваши сообщения по поводу событий в Алма-Ате пока приостановите — и написанное не делайте тайной для нас… Договорилсь?
— С вами поспоришь, как же…
Расстались почти дружески. Во всяком случае, с пониманием.
Больше Баев ничего в Москву из Алма-Аты не передавал. Да и редакция уже не беспокоила его звонками.
Вот так и завершилось конкретное проявление той «гласности», о необходимости которой так много и вроде всерьез говорил новый Генсек могучей Партии…
« Газета «Правда» продолжает утверждать, что только она и несет правду массам», — горестно размышлял Баев идя за пивом в гостиничный буфет. Пиво его всегда утешало — и даже примиряло с тоскливыми реалиями жизни…
В буфете выяснилось, что он не один прибегает к алкаголю как способу миролюбивого и даже снисходительного отношения прессы к действительности бытия. Возле стойки восседали коллеги из АПН, ТАСС, «Известия», «Комсомолки» и даже «Труда». Все были насквозь знакомы, все не раз «пересекались» в разных концах великой страны. Коллеги встретили Баева веселым гоготом, почокались и поплакались друг другу на ограничения в получении и передачи любой информации из Казахстана . Тут же явилось и спонтанное решение «отвалить куда-нибудь из Алма-Аты» – если события двух жутких дней декабря редакции больше не интересуют – и вся информационная волна ограничивается лишь куцым сообщением ТАСС.. ….Было решено нанять таксиста и рвануть к озеру Балхаш, побывать на котором мечтали многие …..
Однако эта заманчивая идея возбужденными «акулами пера» не была осуществлена. Выяснилось, что в некоторых областях Казахстана уже введено чрезвычайное положение со всеми вытекающими из этого последствиями. Но поскольку эта ограничительная мера Алма-Аты почему-то не коснулась, московские писаки сильно порадовали здешних красоток возможностями увлекательного времяпрепровождения
А партийный вождь Геннадий Голбин приступил к очень серьезной работе по организации «правильной « жизни в Казахстане.
Ибо в Симборске у него это как бы отлично получилось. Так – по крайней мере – посчитали в ЦК Партии, окончательно поддержав и утвердив Гобина в качестве партийного диктатора Казахстана..
Год 1986, отмеченный первым бунтом на территории СССР против назначенца Голбина, завершился.
(Продолжение следует).

Клуб «Симбирский глагол». Жан МИНДУБАЕВ: «Человек из обоймы». Часть вторая. Глава 4

Повесть. Часть вторая. Глава 4. Жизнь в скорлупе. Поменяв по своему вкусу множество областных и районных начальников, Геннадий Васильевич совсем не торопился обзавестись новыми работниками в аппарате обкома. Обычно новоявленные вожди первым делом избавляются от всякой «мелюзги» предшественника: водителей служебных автомобилей, секретарей, референтов, помощников… Такого рода начальнички как бы начинают ... ПОДРОБНЕЕ →

Клуб «Симбирский глагол». Жан МИНДУБАЕВ: «Человек из обоймы». Часть вторая. Глава 3

Повесть. Глава 3. «Мухтар, к ноге!» Необходимость заметного и стремительного проявления всей мощи своих реформаторских способностей Геннадий Васильевич прекрасно понимал. Желание как можно быстрее явить Москве результаты кипучей деятельности по превращению вроде бы погрязшей в пьяни и лени Симборской области в образцовый регион Союза ССР подстегивалось в нем не только тщеславием – но и желанием слишком долго ... ПОДРОБНЕЕ →

Клуб «Симбирский глагол». Жан МИНДУБАЕВ: «Человек из обоймы». Часть вторая. Глава 2

Повесть. Глава 2. «Зачем нам белая сирень?» Вставать в половине шестого утра для Голбина — и привычка, и потребность. И на Урале, и в Грузии ровно в шесть из типографии доставлялись ему свежие газеты. Первый час каждого нового дня Геннадий Васильевич посвящал, как он выражался, «политической ориентации» Конечно, «Правда». Конечно «Известия». Что происходит в Политбюро? Официальные сообщения о перестановке кадров? ... ПОДРОБНЕЕ →

Жан МИНДУБАЕВ: Клуб «Симбирский глагол». «Человек из обоймы», часть вторая «Миражи и будни»

Повесть. ( Продолжение). «Пастырь должен думать о тех душах, которые бог ему доверил. Ибо если мы не показываем образа и примера своего, то житие наше скудно…» (Отец Иероним, настоятель Алатырского монастыря). Глава 1. Ужин на даче. В сентябре 1986 года Геннадия Васильевича Голбина назначили первым секретарем Симборского обкома Партии. До этого партийный функционер Голбин уже не один год числился в «кадровом ... ПОДРОБНЕЕ →

Клуб «Симбирский глагол». Жан МИНДУБАЕВ: Человек «из обоймы»

От автора.     Бывают в жизни странные совпадения.    Два года тому назад, начав писать предлагаемую эту повесть, я никак не мог предполагать, что поставлю точку ровно день в день девяностолетия прототипа ее главного героя Г.В.Голбина    Добавлю, что писалась повесть трудно. Уж очень (с одной стороны) одиозен и неоднозначен был тот человек, с которым меня свела судьба. Свела довольно плотно и непредсказуемо... ПОДРОБНЕЕ → По материалам: ulpressa.ru